taiyou-kai
ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
Подушка Сэй Сёнагон
Татьяна Романова
12.04.2025
Сэй Сёнагон – придворная дама, чьё настоящее имя доподлинно неизвестно. Она наблюдала, размышляла и записывала для себя и о периоде Хэйан, тем самым основав литературный стиль дзуйхицу – дневник «вслед за кистью», – и вошла в «Тридцать шесть бессмертных женщин-поэтов» (女房三十六歌仙, Нёбо Сандзюроккасэн) — канон японских поэтов, составленный в антологию в середине периода Камакура.
Я - давний фанат «Записок у изголовья» Сэй Сёнагон (清少納言). В сборнике «Японские дзуйхицу» лишь страницы ее записок зачитаны мной до смены цвета. Сколько раз за эти трудные для меня годы затянувшейся адаптации к жизни в Японии мысли этой мудрой, внимательной к деталям и острой на язык (письмо) дамы, выправляли мое восприятие внешних воздействий! Она писала для себя и поэтому так честно.
Немного моей Японии вслед за Сэй Сёнагон.
Времена года
Когда я жила в Сибири, то любила осень. Такую холодную и мокрую, но багряную, «очей очарование». Особенно середину сентября, когда в ожидании начала живительного отопительного сезона, накатывало «бабье лето». А это плюс 15° С днем.
Сейчас я житель Токио и мои благостные времена года – где-то между началом октября и серединой июня. Долго? В октябре солнце переходит в щадящий режим и можно в привычной для человека манере передвигаться по улице. Потом и здесь приходит «очей очарование», но теплое и мягкое. Март — это время цветения деревьев: слива и персик. Что может быть изящнее светло-розовых пятнышек, на темных стеблях? Буйство сакуры? На Севере, вокруг замка Хиросаки, деревья традиционно подстригают, что превратило их в коренастых монстров с «розовой шевелюрой». Токийская зима прекрасна своим отсутствием – это лишь долгий переход от багрянца к светло-нежному.
Фото: Татьяна Романова
Здания
Сэй Сёнагон простила бы меня, узнав, что достойных зданий стало больше. Я очень люблю район Одайба за пространство, залив и самолеты низко. Как-будто там находится портал во весь остальной мир. Отэмати, как мини Манхэттен. Или ущелья меж скалистых гор, которые могли бы спасать от палящего солнца, если бы оно летом не держалось в зените. International Forum у станции Токио похож на гигантский корабль, который готов вспарить в любой момент под свой тонкий колокольный звон.
Старые резиденции в европейском стиле: Бывший Дом и сад Ивасаки (Former Iwasaki House Garden), Бывшая резиденция маркиза Маэда Тосимари (Former Marquis Maeda Toshinari residence), Бывшая резиденция семьи Танака (The Former Tanaka Family Residence). Это и история Японии в стиле “old money” и моя скромная ностальгия.
Фото: Татьяна Романова (Бывший Дом и сад Ивасаки).
Буддийские храмы
Тодай-дзи (Todai-ji) в городе Нара, Дзэнко-дзи (Zenko-ji) в городе Нагано, Оя-дзи (Oya-ji) в городе Уцуномия, Дзодзё-дзи (Zojo-ji), Наритасан Фукагава Фудоо-до (Naritasan Fukagawa Fudou-dō), Фукагава Энма-до (Fukagawa-Enma-do), Цукидзи Хонган-дзи (Tsukiji Hongan-ji) в Токио, Сайсёин (Saishōin) в Хиросаки, Осоредзан Бодаи-дзи (Osorezan Bodai-ji) в префектуре Аомори.
Фото: Татьяна Романова (храм Сайсеин в городе Хиросаки).
То, что наводит уныние
Курточки, детские шапочки и слюнявчики на выстроившихся в длинную скорбную линию статуях Одзидзо. Проходящих мимо сопровождает шелест разноцветных пластиковых вертушек.
Подросток, одетый в старую одежду и обувь, раздающий у большой станции упаковки бумажных салфеток с рекламой чего-то.
То, что дорого как воспоминания
Куронэко (Kuroneko) фургон с котом и котенком в зубах на обочине слегка заснеженной городской дороги города Ниигата. Красные цветки камелии «нахлобучившие» шапки мокрого снега в начале марта в префектуре Гунма.
Ветки плакучей сакуры, спускающиеся к могильным камням на фоне смеха, визга и нетрезвых восклицаний – первый опыт ханами.
То, что утонченно красиво
Розовые бутоны цветков сливы. Горные склоны во всех оттенках зеленой гамы периода Золотой недели. Цапля, стоящая в черной воде. Профиль статуи Большого Будды в Камакуре.
То, что неразумно
Факс. Ундокай *. Когда люди заходят в транспорт и сразу останавливаются и упираются в айфоны, а не проходят по салону.
То, что великолепно
Нэцкэ. Фудзин и Раидзин. Статуя бодхисаттвы Мироку-Босацу (Koryu-Ji Temple), Киото.
То, что причиняет досаду
Иностранные туристы верхом на статуе Хатико для памятной фотографии. Мусор вдоль дорог и под эстокадами, где часто отдыхают водители грузовиков.
То, о чем сожалеешь
Так и не поднялась на вершину Фудзи. Осталась в дураках, а хотелось стать **.
То, что умиляет
Мальчик 7-ми лет, идущий между движущимися по дороге нэпутами и линиями барабанов и неистово кричащий детским басом в громкоговоритель «Яааааа! Яяадооооо!»
Малыш, что сидит в поезде не коленях отца и вдруг увидев проносящийся по параллельной линии синкансен, вскидывает ручки и кричит на весь вагон «сикаса!!! сикаса!!!».
То, чему можно позавидовать
Инстинкту не нагнетать ситуацию, а «обтечь» острые углы, тем сохранив, время и силы. Искусству татэмаэ*** по ситуации.
* Ундокай – это спортивный праздник в школе, к которому дети долго готовятся, вместо учебы и проходит он в очень жаркое время года.
**В Японии говорят: «Не поднялся ни разу на Фудзи – дурак. Поднялся больше одного раза – дурак.»
*** Татэмаэ – «белая ложь», то, что говорят для приличия, по протоколу.
Фото: Татьяня Романова